Сегодняшний день начался для Маргариты вполне обычно, если не сказать — буднично. Как всегда, с утра — маршрутка, пробки, магазин, стойка кассира, бесконечный поток клиентов. Но в глубине души она с нетерпением ждала вечера. Сегодня был день рождения её мужа Николая. Хотя за последние годы их отношения утратили былую лёгкость, Маргарита всё же надеялась, что хотя бы в этот день они смогут побыть семьёй — пусть даже с гостями и обязательным застольем.

Около половины пятого она отложила рабочие дела, аккуратно сняла передник, стряхнув с него волосы и пыль. Обратилась к своей сменщице:

— Надя, я сегодня пораньше уйду, у моего хэппи-бёздей сегодня, так что имей в виду, ладно?

— Конечно, иди. Поздравь от меня, — ответила та с лёгкой улыбкой.

Маргарита шла домой в хорошем настроении. В голове прокручивала список дел: достать запечённую курицу, расставить закуски, проверить салаты, подготовить сервировку. Ничего необычного, всё как обычно — тихий семейный праздник, на который должны были прийти лишь самые близкие. Муж, его мать, пара друзей и её подруга детства.

Однако именно в этот вечер произошло то, что навсегда изменило семейную динамику, а также саму Маргариту.

Неожиданный гость в роли судьи
Когда она вернулась домой, на кухне уже хозяйничала свекровь — Людмила Семёновна. Женщина пожилого возраста, с вечным упрёком на лице, будто всё вокруг сделано не так, как надо. Отношения между ней и Маргаритой были натянутыми с первого дня. Та не скрывала: её сын достоин большего. Каждый ужин, каждый визит, даже телефонный звонок — всё сопровождалось критикой.

— Ну ты хоть убралась сегодня? Гостей же зовёшь! — с порога закипела свекровь, даже не дождавшись приветствия.

— Убралась, Людмила Семёновна, всё готово, — сдержанно ответила Маргарита, не желая портить вечер.

Она старалась изо всех сил: стол был сервирован, посуда начищена, салаты — свежие, горячее — ароматное. Гости начали приходить ближе к семи. Николай, как обычно, пришёл позже всех, и сразу же нырнул в объятия поздравлений и рюмок.

Унижение на глазах у всех
Казалось, вечер складывается нормально. До одного момента.

Когда Маргарита вышла с кухни с последним блюдом — тарелкой с мясной нарезкой, она вдруг услышала голос свекрови, который с каждым словом становился всё громче и жёстче:

— Ты бы хоть салфетки по-человечески положила, — сказала она, резко выпрямляясь из-за стола. — И вообще, накрыла бы, как подобает, а не как в столовке.

Маргарита почувствовала, как кровь приливает к лицу. Все в комнате замерли. Даже музыка на секунду, казалось, стихла.

— Я старалась, как могла, — тихо, но уверенно сказала она.

— Не старалась ты. Позорище одно! — прогремел голос свекрови, и вдруг раздался громкий щёлк. Пощёчина.

Маргарита не могла поверить. На глазах у гостей. Перед подругой. Перед друзьями мужа. Перед мужем, который даже не двинулся с места.

Пауза. Тишина. Люди не знали, куда смотреть. А затем произошло нечто неожиданное.

Ответ, которого никто не ожидал
Маргарита молча развернулась и вышла из комнаты. Вернулась через пару минут с коробкой в руках. Потом открыла шкаф и начала доставать оттуда свои вещи — аккуратно сложенные, не спеша. Она не плакала. Не кричала. Не бросалась на свекровь. Просто спокойно, молча собирала свои вещи.

— Что ты делаешь? — наконец спросила подруга.

— Ухожу, — ответила Маргарита.

— Куда? — подал голос муж.

Она подняла на него глаза. Тихо, но с такой внутренней силой, что его голос тут же затих.

— Туда, где меня не унижают. Где меня не бьют. Где хотя бы в день рождения мужа я могу быть просто женщиной, а не служанкой.

Гости стояли, будто прикованные. Кто-то отложил рюмку. Кто-то начал собираться. Даже свекровь впервые за долгое время не нашлась, что сказать. Муж промолчал. Он просто стоял, опустив глаза.

Новая глава
Маргарита ушла. В тот же вечер. Без скандала, без истерики, но с таким достоинством, которое редко можно увидеть в реальной жизни. Уехала к подруге. А потом сняла квартиру. Нашла другую работу. Стала жить иначе.

История быстро разлетелась по их общему кругу. Кто-то осуждал. Кто-то поддерживал. Но главное — она больше не позволяла никому управлять своей жизнью. Ни мужу. Ни свекрови. Ни тем, кто привык видеть в ней только домработницу с зарплатой в улыбках.