Павел всегда считал себя умным. Осторожным. Таким, который умеет «разруливать» любые ситуации. Он никогда не видел себя предателем. Просто — уставшим мужем, которому не хватает внимания. И вот, в один момент, когда всё совпало: командировка, свободная неделя, молодой голос в мессенджере и приглашение, от которого трудно отказаться.

Роман с Алиной завязался быстро и легко. Ей было двадцать шесть, она восхищалась каждой его фразой, слушала с горящими глазами. Павел чувствовал себя молодым, нужным, значимым. Он повез её на юг — в Сочи. Неделя солнца, шампанского, роскошных ужинов и шепота по ночам.

На пятую ночь он, подвыпив, рассказал друзьям в баре курорта, как устроил себе «отпуск от брака». Они хохотали, хлопали по плечу, восхищались его «мастерством». Павел чувствовал себя победителем. Ему казалось, что он обыграл всех — и жену, и мораль, и судьбу.

Но игра закончилась сразу, как только он вернулся домой.

Он вставил ключ в замок, толкнул дверь и замер.

Жена, Анна, стояла в прихожей. Одетая в своё обычное домашнее платье, с распущенными волосами и… странной улыбкой. Улыбкой, в которой не было радости. Не было злости. Только холодное, спокойное превосходство.

— Привет, — сказала она тихо. — Устал?

— Немного, — пробормотал он. — Сам понимаешь, дороги, работа…

— Конечно, — кивнула она. — Проходи. У нас есть разговор.

Он прошёл в гостиную. На столе стоял ноутбук. Открытый. Анна нажала на клавишу — и на экране появился слайд-шоу. Фото. Сначала Павел не понял — а потом всё оборвалось внутри.

Он и Алина — на пляже. В кафе. В номере. Смеются, целуются, обнимаются.

Он побледнел.

— Это… ты следила?

— Я думала, что ты просто устал. Думала, что ты переживаешь кризис. Но потом интуиция сказала мне: посмотри глубже. И я посмотрела.

Она включила следующее видео. Павел, пьяный, хвастается своим «отпуском», рассказывает подробности, смеётся над Анной. Его голос звучал особенно мерзко теперь — в тишине собственного дома.

Он сел на диван, словно лишился костей.

— Ты всё знала? — еле выговорил он.

— С пятого дня. Мне прислали фото. А потом и видео.

Она протянула ему папку. В ней лежали бумаги — бракоразводное заявление, нотариально заверенное соглашение о разделе имущества, копии его переписок.

— Я не собираюсь устраивать сцены. Не собираюсь мстить. Всё уже решено. Ты подпишешь эти документы. Или мы встретимся в суде.

Павел молчал. Он пытался подобрать слова. Хотел было извиниться, объяснить, что это «просто роман», что «ничего не значит». Но каждый аргумент рассыпался ещё до того, как доходил до языка. Потому что в глубине души он знал: проиграл. Навсегда.

Анна встала.

— Я уеду к сестре на несколько дней. Твои вещи можешь не трогать — ты остаёшься здесь до окончания процесса. Потом — съезжаешь. Дом переходит мне.

— Анна…

Она посмотрела на него в последний раз. Без злобы. Но и без любви.

— Ты думал, я не замечу. А я просто ждала, когда ты сам себя разоблачишь. Не я тебя предала. Ты предал нас обоих.

Она ушла, не хлопнув дверью. Тихо. Уверенно. Павел остался сидеть в гостиной, окружённый вещами, которые теперь стали лишь напоминанием о жизни, которую он сам разрушил.

В этот момент он понял: потерять — не всегда громко. Иногда — это просто чужая улыбка в тишине твоего собственного дома.