Волки выли и рыли свежую могилу. Люди сбежались со всей деревни, и когда они открыли её, их парализовало от ужаса.

Всё началось с ветра. На той неделе небо ни разу не прояснилось. Облака висели низко, будто давили на крыши кривых деревенских домов своим гнётом. Ночи были шумнее дней, словно сама земля нашёптывала что-то, чего живым знать не следовало. Большинство старалось не обращать внимания — стон деревьев, лай лис, шорохи. Но когда волки начали выть днём, люди встревожились.

Волки не воют днём. Они не приходят в деревни. И уж точно не роют землю.

Сначала дети, игравшие у старого кладбища, подумали, что это собака. Самый крупный волк — чёрный, как болотный ил, — настойчиво раскапывал землю на неотмеченном участке. Трое других ходили по кругу, прижав головы к земле, их шерсть стояла дыбом. Услышав шум, прибежали деревенские. Они ожидали увидеть раненое животное или бешеную стаю. Но вместо этого они увидели яму — и в ней нечто, чего никто не ждал.

Это был гроб, но не обычный. Скованный ржавым железом, запечатанный воском и обёрнутый полотном, пропитанным солью. Он выглядел древним — старше церкви, старше самих могил. Не было ни надгробия, ни записей о захоронении. Но он лежал в земле, как тайна, которую кто-то давно пытался скрыть.

Теперь волки замерли. Их работа была закончена. Чёрный волк сел у края могилы и смотрел на людей взглядом, в котором было что-то человеческое. Никто не двигался. Даже ветер замер.

Первой заговорила старая Марфа, знахарка. Она опустилась на колени рядом с ямой и пробормотала что-то себе под нос — может, молитву, а может, древнее заклинание. Протянула руку, коснулась крышки гроба — и резко отдёрнула её.

— Он тёплый, — сказала она. — Тёплый, как живое тело весной.

Толпа отпрянула. Некоторые перекрестились. Кто-то побежал за священником. Несколько человек просто развернулись и ушли, не желая верить своим глазам. Остальные остались.

Когда прибыл священник, он приказал открыть гроб. Он говорил, что это необходимо — нужно убедиться, что не было осквернения, что душа упокоена как положено. Молодые мужчины с усилием вскрывали крышку ломом, ломая воск и металл. Когда крышка поддалась, они тут же пожалели о содеянном.

Внутри лежал человек. Или что-то, очень на него похожее.

Он был одет в старинную, но нетронутую временем одежду. Его кожа была бледна, почти прозрачна, натянута на кости. Но он не выглядел мёртвым. Не совсем. Его грудь едва заметно поднималась. Его губы были окрашены в красный, словно он только что поел. А глаза… глаза были открыты. И он смотрел прямо на священника.

Люди закричали. Одна женщина упала в обморок. Мальчик вырвал. Но волки не двигались. Они просто смотрели.

Священник попытался заговорить, но не смог вымолвить ни слова. Существо в гробу едва заметно улыбнулось — больше в насмешку, чем от радости. А затем, без предупреждения, село.

Началась паника. Люди бросились бежать. Некоторые споткнулись. Несколько смельчаков попытались наброситься на него, но волки встали между ним и людьми, зарычав. Чёрный волк — их предводитель — встал перед человеком и зарычал особенно протяжно и грозно.

А потом, к ужасу всех, человек протянул руку и мягко положил её на голову волка.

Связь была очевидна. Они знали друг друга. Жители деревни, до этого момента считавшие себя лишь наблюдателями, вдруг поняли, что стали частью древней истории, начавшейся задолго до их рождения.

Марфа прошептала, теперь уже громко:

— Это он. Бледный король.

Имя из легенд. Имя, которое старики произносили только по пьяни, поздно ночью. Военачальник, исчезнувший сотни лет назад, о котором говорили, что он заключил союз с волками севера. Человек, который не может умереть — только спать. И который пробудится, когда лес закричит от боли.

А в тот год лес кричал.

В течение недель до того, как был найден гроб, по лесу находили растерзанных животных — не зверем, а чем-то разумным. Охотники исчезали. Из деревьев сочилась ржаво-красная смола. Волки, прежде незаметные, кружили вокруг деревни по ночам, оставляя в снегу странные следы.

Теперь всё стало ясно.

Человек — Бледный король — наконец заговорил. Его голос был едва слышен, но каждый услышал его:

— Вы разбудили меня слишком рано.

Деревня замерла. Никто не ответил. Он окинул взглядом округу, будто вспоминая мир. Затем он встал — высокий, неестественно прямой — и повернулся к лесу.

Волки пошли за ним. Все, кроме одного.

Чёрный волк, предводитель, остался у края могилы и смотрел на людей, пока последний из них не исчез в лесу. И только тогда он обернулся и скрылся в тумане, словно тень.

В течение нескольких дней деревня молчала. Никто не осмеливался идти в лес. Никто не говорил о случившемся. Но все знали: это только начало.

Легенды ведь не спят вечно. И когда они пробуждаются — они требуют расплаты.

Могилу вновь засыпали и обозначили простой каменной плитой. Её обходили стороной. Но ночью вой начинался снова — ближе, громче, всегда по три раза.

Бледный король вернулся.