Зима в том году пришла рано. Уже в середине ноября деревья в лесу стояли по-зимнему притихшие, окутанные снежным покрывалом, словно укрывшись одеялом в ожидании холода. Александр, живущий на окраине небольшого села, часто отправлялся на прогулки по лесу. Он любил уединение, тишину и свежий морозный воздух. В такие моменты мысли становились яснее, а тревоги — дальше.
В тот день он, как обычно, вышел рано. Лес был особенно тих. Ни ветра, ни птиц — только скрип шагов по плотному насту. Однако это спокойствие внезапно нарушил звук, который мгновенно привлёк его внимание. Жалобный, прерывистый, едва слышный — он был неестественным для этих мест.
Александр остановился, прислушался, затем свернул с тропы. Под старым раскидистым деревом, в небольшой ложбине, он заметил движение. Подойдя ближе, он увидел маленький комочек, который еле шевелился. Это был щенок — промёрзший, дрожащий, измученный. Его шерсть слиплась от снега, глаза были почти закрыты. Малыш выглядел так, будто балансировал на грани жизни и смерти.
Александр без раздумий снял с себя тёплую куртку, завернул в неё найденыша и поспешил домой. Уже в тепле, он дал щенку тёплое молоко, вытер его шерсть, укутал в одеяло. Первую ночь малыш провёл у печки, под присмотром нового хозяина. Александр не планировал заводить питомца, но сердце не позволило ему пройти мимо. Так в доме появился новый жилец, которого он назвал Тайга — в честь места, где тот был найден.
С первых дней Тайга отличался удивительным поведением. Он рос быстро, почти не лаял, ел немного и проявлял необычную сообразительность. Иногда он наблюдал за Александром с вниманием, в котором чувствовалась не просто преданность, а осознанность. Вскоре он начал открывать двери лапой, приносить вещи без команды, а однажды — сам включил свет, нажав на выключатель носом.
Прошло несколько месяцев. Тайга вырос в красивого, но странного зверя. Его морда вытянулась, глаза стали жёлтыми, походка — лёгкой, почти бесшумной. Он не любил посторонних, всегда держался настороженно, не лаял даже на чужаков, а лишь замирал и наблюдал. Местные жители, увидев его, начали поговаривать, что это вовсе не собака.
«Похож на волка», — сказал однажды сосед. Александр лишь отмахнулся: «Глупости, просто метис».
Но сомнения начали терзать и самого хозяина. Он сфотографировал Тайгу и показал снимок ветеринару в районной клинике. Врач долго смотрел на фото, затем попросил привезти животное. Осмотр был кратким, но вывод однозначным:
— Это не собака. Это волчонок. Чистокровный. Причём редкого подвида, скорее всего, сибирский.
Александр был потрясён. Он воспитал волка, как домашнего питомца. Жил с ним под одной крышей, делился едой, разговаривал с ним, как с другом. И волк отвечал ему взаимностью — не рычал, не убегал, не проявлял агрессии. Более того, защищал хозяина: однажды, во время прогулки, Тайга встал между Александром и кабаном, не позволив животному приблизиться.
Осознание того, что он вырастил дикого зверя, не изменило отношения Александра к Тайге. Он не собирался отказываться от него, хотя понимал — рано или поздно придётся сделать выбор.
Весной волк стал чаще смотреть в сторону леса. Он долго сидел у окна, принюхивался к воздуху, выходил на улицу и смотрел вдаль. В нём просыпалась природа. Александр чувствовал это, хотя сердце сжималось от мысли о расставании.
Однажды утром он проснулся и не увидел Тайгу на месте. Выйдя на улицу, он заметил следы, уходящие к лесу. Волк ушёл. Без шума, без прощания, но по-своему — достойно. Оставил только глубокий след в жизни человека, который подарил ему шанс на спасение.
Александр не искал его. Он знал: если Тайга когда-нибудь захочет вернуться — он найдёт путь домой. Но даже если этого не случится, в его жизни была зима, когда он спас щенка… и оказался спасённым сам.